Указывая на Рафаэля. -- Мне послышалось, его называют Валантеном
-- По-вашему, он просто Валантен? -- со смехом воскликнул Эмиль. -- Нет, извините, он -- Рафаэль де Валантен! Наш герб -- на черном поле золотой орел в серебряной короне, с красными когтями и клювом, и превосходный девиз: "Non cecidh animus! " ("Дух не ослабел! " (лат. )). Мы -- не какой-нибудь Подкидыш, мы -- потомок императора Валента, родоначальника всех Валантинуа, Основателя Балансы французской и Валенсии испанской, мы -- законный Наследник Восточной империи. Если мы позволяем Махмуду царить в Константинополе, так это по нашей доброй воле, а также за недостатком денег И солдат. Эмиль вилкою изобразил в воздухе корону над головой Рафаэля. Нотариус Задумался на минуту, а затем снова начал пить, сделав выразительный жест, Которым он, казалось, признавал, что не в его власти причислить к своей Клиентуре Валенсию, Балансу, Константинополь, Махмуда, императора Валента и Род Валантинуа. -- В разрушении муравейников, именуемых Вавилоном, Тиром, Карфагеном Или Венецией, раздавленных ногою прохожего великана, не следует ли видеть Предостережение, сделанное человечеству некоей насмешливой силой? -- сказал Клод Виньон, этот раб, купленный для того, чтобы изображать собою Боссюэ[*], по десять су за строчку. -- Моисей, Сулла, Людовик Четырнадцатый, Ришелье, Робеспьер и Наполеон, Быть может, все они -- один и тот же человек, вновь и вновь появляющийся Среди различных цивилизаций, как комета на небе, -- отозвался некий балланшист[*]. -- К чему испытывать провидение? -- заметил поставщик баллад Каналис. -- Ну уж, провидение! -- прервав его, воскликнул знаток. -- Нет ничего На свете более растяжимого. -- Но Людовик Четырнадцатый погубил больше народу при рытье Водопроводов для госпожи де Ментенон, чем Конвент ради справедливого Распределения податей, ради установления единства законов, ради Национализации и равного дележа наследства, -- разглагольствовал Массоль, Молодой человек, ставший республиканцем только потому, что перед его Фамилией недоставало односложной частицы. -- Кровь для вас дешевле вина, -- возразил ему Моро, крупный помещик с Берегов Уазы. -- Ну, а на этот-то раз вы оставите людям головы на плечах? -- Зачем? Разве основы социального порядка не стоят нескольких жертв? -- Бисиу! Ты слышишь? Сей господин республиканец полагает, что голова вот того помещика сойдет за жертву! -- сказал молодой человек своему соседу. -- Люди и события -- ничто, -- невзирая на икоту, продолжал развивать Свою теорию республиканец, -- только в политике и в философии есть идеи и Принципы. -- Какой ужас! И вам не жалко будет убивать ваших друзей ради одного какого-то "де"?.. -- Э, человек, способный на угрызения совести, и есть настоящий Преступник, ибо у него есть некоторое представление о добродетели, тогда как Петр Великий или герцог Альба -- это системы, а корсар Монбар -- это Организация. -- А не может ли общество обойтись без ваших "систем" и ваших "организаций"? -- спросил Каналис. -- О, разумеется! -- воскликнул республиканец. -- Меня тошнит от вашей дурацкой Республики! Нельзя спокойно разрезать Каплуна, чтобы не найти в нем аграрного закона. -- Убеждения у тебя превосходные, милый мой Брут, набитый трюфелями! Но Ты напоминаешь моего лакея: этот дурак так жестоко одержим манией Опрятности, что, позволь я ему чистить мое платье на свой лад, мне пришлось Бы ходить голышом. -- Все вы скоты! Вам угодно чистить нацию зубочисткой, -- заметил Преданный Республике господин. -- По-вашему, правосудие опаснее воров. -- Хе, хе! -- отозвался адвокат Дерош. -- Как они скучны со своей политикой! -- сказал нотариус Кардо. -- Закройте дверь. Нет того знания и такой добродетели, которые стоили бы хоть Одной капли крови. Попробуй мы всерьез подсчитать ресурсы истины -- и она, Пожалуй, окажется банкротом. -- Конечно, худой мир лучше доброй ссоры и обходится куда дешевле. Поэтому все речи, произнесенные с трибуны за сорок лет, я отдал бы за одну Форель, за сказку Перро или за набросок Шарле. -- Вы совершенно правы!.. Передайте-ка мне спаржу... Ибо в конце концов Свобода рождает анархию, анархия приводит к деспотизму, а деспотизм Возвращает к свободе. Миллионы существ погибли, так и не добившись торжества Ни одной из этих систем. Разве это не порочный круг, в котором вечно будет Вращаться нравственный мир? Когда человек думает, что он что-либо Усовершенствовал, на самом деле он сделал только перестановку. -- Ого! -- вскричал водевилист Кюрси. -- В таком случае, господа, я поднимаю бокал за Карла Десятого, отца свободы! -- А разве неверно? -- сказал Эмиль. -- Когда в законах -- деспотизм, в Нравах -- свобода, и наоборот. -- Итак, выпьем за глупость власти, которая дает нам столько власти над глупцами! -- предложил банкир. -- Э, милый мой. Наполеон по крайней мере оставил нам славу! -- Вскричал морской офицер, никогда не плававший дальше Бреста. -- Ах, слава -- товар невыгодный. Стоит дорого, сохраняется плохо. Не Проявляется ли в ней эгоизм великих людей, так же как в счастье -- эгоизм Глупцов? -- Должно быть, вы очень счастливы... -- Кто первый огородил свои владения, тот, вероятно, был слабым Человеком, ибо от общества прибыль только людям хилым. Дикарь и мыслитель,
Популярное: Генезис конфликтологии как науки в древней Греции: Для уяснения предыстории конфликтологии существенное значение имеет обращение к античной... Почему человек чувствует себя несчастным?: Для начала определим, что такое несчастье. Несчастьем мы будем считать психологическое состояние... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (580)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |